Р Ы Ж И Й

Я родился в подвале. Помню темноту, громкое мяуканье и хороший шлепок. Нас, слепых и мокрых, было много, сражаться за мамкину титьку приходилось часто. Рыжих нас было двое, это я потом разглядел. Очень часто обижали коты. Огромные, наглые. Они расшвыривали мелких и дрались с мамкой. А что мы могли сделать? Раз в день все мы выходили на улицу через дыру. Тётки (так сказала мама-кошка) приносили много каши. Взрослые ели. Потом мы научились тёплую кашу подбирать с земли, но это были крохи. Если не доставалось и этого, просто ложились на тёплую землю и грелись. В подвале всегда было сыро и холодно.
Как-то под вечер, когда мы снова оказались на улице, чтобы поесть, меня вдруг схватили чьи-то руки, стали вертеть и разглядывать. Зачем-то посмотрели даже под хвостик. Потом посадили в тёмную коробку и повезли. Было очень страшно, я даже описался. Всю дорогу меня гладили и что-то говорили. Стал громко звать маму, потом тихо заплакал и уснул. Резкий яркий свет ослепил, меня выпустили из коробки на пол. Со страха я снова описался. Тётя засмеялась, потом поднесла к моему носу блюдце с тёплым молоком. Ох, я столько еды никогда не видел, припал и выхлебал всё до донышка. И тут же уснул. Потом вдруг стал захлёбываться. Оказывается, меня мыли. Держали в ладони и мыли под тёплой водой. Думал, топят! Потом завернули во что-то мягкое, вытерли. И тут мне стало очень больно! Оказывается, из моей шерстки полезли блохи. Они лезли отовсюду. Ещё и кусались! Я завертелся, а меня снова понесли мыть. Я не сопротивлялся: надо – значит, надо. Уснул сразу. Так началась моя новая жизнь. Утром я разглядывал хозяйку, а она меня.
— Ну, давай знакомиться. Теперь я твоя мама, и у тебя должно быть имя. Как же тебя назвать? Рыжий – как-то совсем просто. А давай назовём тебя Рич, а если ласково — Ричик, — проговорила она. Я не всё понял, но имя мне понравилось. Вильнул хвостиком, а хозяйка-мама поставила передо мной блюдце с едой. Вот это жизнь, есть от пуза, жить в тепле, да ещё и с именем! Мама-кошка никогда не узнает, что со мной. Мне стало грустно, я ткнулся в руки своей новой мамы и заплакал. Она поднесла меня к своему лицу:
– Глупенький, ты чего? Мы с тобой будем жить вдвоём. Я тебя буду любить, а ты меня радовать. Если бы ты остался в подвале, неизвестно, чем бы всё закончилось. Пойдём, покажу твой горшочек. Это то место, куда ты будешь ходить в туалет.
С тех пор я находил своё место, правда, несколько раз не добегал. Но мама только смеялась. Иногда к ней приходят гости, поначалу я их побаивался. Играют со мной. Очень люблю бегать за верёвочкой. Кажется, что ловлю чей-то хвостик. Дни шли, я рос, но спать ложился только маме в ноги. Нам было так тепло! А как-то посадила она меня в большую коробку и куда-то понесла. Было опять страшно и холодно. Оказывается, меня принесли к кошачьему доктору. Что-то закапали в ушки и сделали укол. Было больно, но я терпел. Хозяйка мне часто говорила, что я мальчик, значит. смелый и терпеливый. Потом я перенёс операцию. Когда немного отошёл от наркоза (представьте себе, мне давали наркоз!), моя новая мама долго плакала и почему-то просила у меня прощения. Чаще обнимала и шептала: «Прости меня, Ричик, так будет лучше. Ты никогда не станешь отцом, зато нам будет с тобой легче. Никаких забот, ты потом всё поймёшь, когда вырастешь».
Мне уже 2 года. Всё у нас хорошо, да только мама часто уходит куда-то. Я знаю, как только она начинает собираться, причёсывает волосы, включает какую-то страшную тарахтелку (называет феном), значит, скоро закроет дверь и уйдёт. Мне становится одиноко! Я начинаю громко мяукать. Но когда в замке поворачивается ключ, я готов прыгнуть на дверь, чтобы она поскорее отворилась. Над нашим окном птички свили гнёзда, мама их называет ласточками. Они летают очень быстро, и я не успеваю схватить, хотя бы одну. И однажды чуть не выпал из окна, порвав сетку. Ох, мама и ругалась! Вчера нам поставили новую. Не знаю, сдержусь ли я? Прошусь на улицу – не пускают. Говорят, клещи какие-то злые. Они могут укусить – и всё, конец. А какой конец, не объяснили. Но ничего хорошего, это точно. Нет, если честно, несколько раз она меня выносила во двор. А там красота! Солнышко, трава зелёная, я отыскал самую густую и валялся в ней до одури, пока не уснул. Потом начал гоняться за мошкарой. Оглянулся, а мамы рядом нет. Испугался. И вдруг увидел кота. Серого, лохматого. Прижался к земле. Он подошёл ближе и уставился на меня. Мы долго сидели друг против друга. Потом я понял, что он старый. и начал проявлять инициативу. Откуда-то у меня прорезался голос, сам испугался. Он тоже. Я начал немного продвигаться вперёд, чтобы показать свой характер. А он поднялся и ушёл. Как я был горд! Интересно, видел ли кто-то мою победу? Оказывается, за нами наблюдала моя хозяйка. Подняла на руки и понесла в подъезд, что-то выговаривая мне. Я понял только, что я глупый и безрассудный. Так хотелось её спросить – почему? Но не хотел расстраивать.
А вот недавно она ушла и не вернулась. Сначала я долго ждал. Было темно, миска моя пустовала, в животе урчало. А когда голод совсем меня извёл, пришла какая-то тётя, покормила меня, убрала мой горшочек и ушла. Даже не поговорила со мной. Мне стало опять тоскливо, и я, наплакавшись вволю, уснул. Так прошло много дней. И вдруг я унюхал родной запах! Подбежал к двери – и вот я уже у мамы на руках! Уткнулся ей в шею, засопел, а она плачет и прижимает к себе. Так мы встретились после разлуки. И с того самого дня я не отхожу от неё ни на шаг. Куда она, туда и я! Мы стали с ней разговаривать. Она говорит, я слушаю. Потом начинаю мяукать на разные голоса, она улыбается. Оказывается, моя мама болела и лежала в больнице. Что это, не знаю, но я решил её беречь и лечить. Мне кажется, я уже научился понимать, когда маме плохо. Она тогда ложится на наш диван, а я пытаюсь подобраться к её сердечку и лечь к нему поближе. Кладу головку и лапки ей на грудь, слушаю, как оно стучит. И про себя думаю: «Дорогое моё сердечко, не боли, стучи нормально, я тебя буду очень жалеть и помогать». На улицу почти не прошусь, но из окна наблюдаю. На балконе дома напротив живут две кошки. они тоже рыжие. Иногда я с ними переговариваюсь. Похвалили меня за то, что прогнал старого кота. Этот кот Матвей был грозой двора. А мне почему-то жалко его. Когда мы с ним выясняли отношения, увидел его глаза. Испуганные они были, и шерсть свалявшаяся торчала комьями. Хозяйка, которая меня забрала, говорила, что он живёт в подвале, дерётся с пришлыми котами и гоняет собак. Его подкармливают. Ну что это за жизнь! А потом вдруг вспомнил свой подвал. Вот и я таким же был бы, если бы…
У меня защипало в глазах. Прилёг на своё любимое гнёздышко под батареей, уткнулся носом в лапки и уснул. Приснилось мне, что гуляем мы с мамой по улице. Она меня ведёт на поводке, такой я видел у других кошек. Потом наклонилась ко мне и спросила: «Хочешь кусочек курочки или рыбки?» Я открыл глаза: потянуло вкуснятиной! И заторопился к своей миске.